«Всё бы вам смеяться!»
Почему мы шутим над проблемами?
Когда у кого-то проблемы, а он в ответ только шутит и хихикает, так и хочется наставительно сказать: «Вы же взрослый человек, нельзя ли побольше серьёзности?!»
Юмор – отличная штука, но, согласитесь, у каждого в жизни бывают ситуации, когда вовсе не до смеха: кризисы, увольнение с работы, проблемы со здоровьем, конфликты. Почему же, в такие моменты многие люди начинают с увлечением шутить и смеяться? Что это – отрицание проблемы, скрытая агрессия или, может, притворство?
Есть мнение, что смех во многих случаях уже сам по себе помогает решить проблему. И это – вовсе не шутка!
Смех как смещенная активность
Юмор - это специфическое эволюционное благоприобретение нашей, человеческой культуры. Животные не смеются и уж точно не начинают юморить в ситуациях, когда дело принимает критический поворот. Хватай, бей или беги, прячься или догоняй – вот и весь их сказ.
Однако и в звериной жизни время от времени случаются сложные ситуации, когда схватить, догнать, или убежать (то есть удовлетворить свою текущую потребность) они не могут. Птица на пути к фонтанчику с водой встречает стеклянную стену, дерущиеся петухи смертельно устали от драки, кошка, грациозно оттолкнувшись, запрыгивает на стол, но цепляется когтем за скатерть и кубарем катится обратно на пол. Впору сесть и поплакать (или, наоборот, посмеяться над нелепостью ситуации). Но животные этого не умеют. А что умеют?
Птица, не получив воды (но получив по голове), принимается сосредоточенно чистить перья, петухи как по команде останавливаются, опускают головы и увлеченно ищут на «поле боя» несуществующие зернышки, а кошка плюхается на пушистую попу и начинает вылизывать шерстку с таким видом, будто она это планировала с прошлой пятницы.
Как в спектакле «День радио»: «У нас две проблемы: Минобороны и пуговица! Мы пуговицу найти можем? Чисто теоретически? Можем! А с Минобороны мы ничего не можем. Вывод: ищем пуговицу».
Этологи называют такие неадекватные поведенческие реакции животных «смещенной активностью», которая возникает при конфликте наиболее важных потребностей или невозможности их удовлетворить.
” Человеку смещенная активность свойственна в той же мере, что и другим животным. Например, в безвыходной ситуации, когда нет возможности пустить свою энергию в действие, мы начинаем бессмысленно ходить из угла в угол, грызть шоколад или семечки, стучать пальцами по столу или… шутить и смеяться.
Первое время этологи полагали, что смещенная активность просто заменяет адекватную реакцию и сама по себе не имеет значения. Но позже выяснилось, что смещенные действия – просто имеют относительно слабую мотивацию и поэтому тормозятся более важными. При торможении сильных мотивов слабые выходят на передний план. Получается, у нас есть подспудная потребность в юморе и смехе.
В чем она состоит и почему отсутствует у других животных?
Смех как часть физиологии
Если посмотреть на смех серьезными глазами физиолога, то окажется, что это непроизвольные сокращения диафрагмы и лицевых мышц, сопровождающиеся слабо контролируемой вокализацией и общим эмоциональным подъемом.
” Во время смеха работа левого полушария тормозится, а правого – активируется. Смех самым натуральным образом «отключает» критическое мышление, способность к анализу и речи. Фактически мы входим в приятное трансовое состояние, теряя связь с реальностью. Даже анекдот нормально дорассказать не получится, если рассказчика «разбирает» смех.
Смех вызывает совместная работа сразу нескольких зон мозга. По-видимому, чувство радости нам дает система внутреннего подкрепления, которая расположена по большей части в среднем мозге. Эта зона получает информацию от коры и реагирует на неё выбросом химических веществ, вовлечённых в формирование положительных эмоций. Но для того, чтобы отправить эту информацию более «умные» зоны мозга сначала должны сами распознать ее как смешную – будь то реакция на щекотку или анекдот.
Американский ученый Як Панксепп считает, что смех возникает тогда, когда есть элемент неожиданности, который распознается как неопасный.
В анекдоте формируется модель реальности, которая переворачивается в самый неожиданный момент, вся прелесть щекотки в том, что вы никогда не знаете, в каком месте вас пощекочет партнер по игре. И в этом кроется еще один необходимый элемент смеха: это - социальное явление. Люди гораздо реже смеются в одиночку, чем в компании. Пощекотать себя самостоятельно невозможно, во всяком случае, вряд ли это вас развеселит. Любопытный факт: единственные кто может развеселить самого себя щекоткой – люди с расщеплением личности. Только у них есть возможность сделать это неожиданно для самого себя.
” Самое важное: смех - отличная разрядка, которая приводит организм в тонус и дарит приятные эмоции.
Смех как тормоз для агрессии
Строго говоря, у многих высших «коллективных» животных (например, у обезьян и собак) есть комплекс поведенческих реакций, который похож на наш смех. Некоторые современные ученые-эволюционисты полагают, что мы унаследовали смех и юмор напрямую от обезьян. Их «смех» - явление иного порядка, чем наш. Даже его физиология отличается от человеческой: обезьяны смеются на вдохе, а люди - на выдохе.
Тем не менее, у высших обезьян (и некоторых других животных) есть очень похожая мимика, сопровождающаяся особыми звуковыми сигналами. Эта так называемая «игровая мина» чаще свойственна молодым животным, которые приобретают и оттачивают необходимые навыки внутри стаи.
” «Протосмех» обезьян – это социальный сигнал (так называемый «релизер»), который сообщает об игровом поведении. Этим особь подает партнеру по борьбе сигнал, что нападает «не всерьез», тренируется, играет, а значит, убивать ее в ответ не надо. Люди пользуются юмором с точно такой же целью: для того, чтобы сделать ситуацию более безопасной.
Например, если человек раздражен на товарища, но не хочет «портить отношения», то вместо злого замечания или совсем уж социально неприемлемого удара кулаком, он «посылает» ему шутку.
Тогда даже если собеседник шутки не поймет и рассердится в ответ, все равно останутся пути к отступлению: «это же просто шутка! Ты что, обиделся?», которые, как и обезьяний «смех», ясно просигнализируют: «это игра, не бей меня».
Леонард: Ради Бога, мне что, надо показывать табличку "Сарказм" каждый раз, когда я открываю рот?
Шелдон: У тебя есть табличка "Сарказм"?
Комедийный сериал «Теория большого взрыва»
Выходит, эволюционно смех – не столько выражение радости, сколько способ затормозить агрессию, сделать ситуацию более безопасной. Не поэтому ли уязвимые человеческие дети смеются намного чаще, чем взрослые?
” Самое важное: cмех помогает безопасно выразить агрессивные эмоции и предотвратить ответную агрессию.
Смех как «антиповедение»
Как видно, в отличие от бесхитростных обезьян, люди используют юмор не просто, чтобы предупредить об игре, но чтобы выразить вполне реально существующую агрессию и остаться безнаказанными.
Фрейд определял юмор как - «отношение, при котором личность отказывается страдать», и «я» отказывается испытывать огорчения от посягательств действительности». То есть, по Фрейду, шутка рождается, когда сознание пытается выразить те мысли, которые общество обычно подавляет или запрещает.
- Если ты не прекратишь притворяться кассиром в супермаркете, я соберу свои вещи и уйду!
- Пакет нужен?
Интернет-мем
Социальные нормы требуют от человека быть максимально приятным для окружающих, чтобы быть ими принятым. Мы – стайные животные и выживаем в коллективе. Поэтому каждая проблема, вызывающая яркие эмоции, ставит человека в ситуацию некоторого конфликта между удовлетворением своей потребности и общественным запретом – мнимым или настоящим.
- Всё, ребятки! Мне пора на работу. Если я вовремя не введу данные в компьютер... никто и не заметит.
Чендлер, комедийный сериал «Друзья»
Оказавшись в ситуации конфликта мотивов, птица чистит клювом перья, кошка нервно вылизывается, а у нас есть еще и такой вариант: пошутить, снять напряжение и перевести как саму проблему, так и пути ее решения в игровую плоскость. Снять общественный запрет, но «в шутку», не всерьёз, в «игре».
«Наоборотное» поведение, игровое нарушение общественных норм – часть человеческой культуры с древнейших времен. Архаические праздничные смеховые обряды (европейские карнавалы, русские масленичные и святочные обряды), описанные в исследованиях Ю. М. Лотмана, М. М. Бахтина, В. Я. Проппа, - имеют ключевую общую черту: во время таких народных гуляний строжайшие общественные табу символически нарушались под всеобщий веселый смех и ликование.
Не бей, не бей меня, Валера, -
В углу Василий причитал,
Но вдруг из темноты раздалось:
Эй, ты на ринге или где?
Стишок-пирожок
С одной стороны это, по-видимому, позволяло «выпустить пар», накопившийся за время соблюдения запретов. А с другой – закрепляло общественные нормы, показывая наглядно и буквально как «не надо». Это создавало конфликт мотивов и все дружно заходились в ритуальном смехе. Точно также работает, между прочим, и культура клоунов, трикстеров, шутов, дожившая в практически неизмененном виде и до наших времен – эстрадные юмористы, стенд-ап-камедианты, комедийные телесериалы и популярные интернет-мемы сегодня выполняют эту же социальную функцию, высмеивая социальные нормы.
- Сынок, мы давно хотели сказать тебе. Ты… радиоприёмный!
- Неее….. пшшшшшш….пшшттт…ееетттт!
Интернет-мем
” Самое важное: юмор помогает транслировать и закреплять общественные правила, одновременно снимая напряжение от запрета. Переводя социальные табу в игровую плоскость, человеку проще принять и запомнить их.
Смех как утрата самоконтроля
У смеха есть и другое любопытное свойство, на которое обратил внимание российский антрополог А. Козинцев. Смех несовместим с речью, он полностью её подавляет. Смех связан с доречевыми, более древними структурами мозга, им управляет система так называемой лимбической вокализации (та же, которая отдает нам «приказ» кричать от боли, страха или возбуждения). Во время таких непроизвольных криков и смеха полностью «перекрывается» речь, мышление, останавливаются культурно обусловленные действия. В некотором смысле смеющийся человек на время теряет человеческий облик (в социальном смысле) и становится намного ближе к зверю.
” Если вспомнить физиологию смеха, то получается, что мы оказываемся дважды беспомощными: отключается сразу и способность контролировать тело и контроль над сознанием. Для чего нам нужна настолько странная и, на первый взгляд, не повышающая выживаемости штука? Именно для того, чтобы хоть на время избавиться от утомительного контроля!
Речь и контролирующее мышление – черты, которые отличают человека от других животных. Согласно гипотезе русского ученого Б. Поршнева, речь когда-то развилось у человека во время меж- и внутривидовых конфликтов по точно такому же принципу смещенной активности. А потом социальные потребности – в общении, во взаимопомощи - встали в один ряд с биологическими. Так речь стала блокирующим фактором для многих действий, прежде всего агрессивных.
Более того, у человека развилась способность к внутреннему диалогу и в качестве венца эволюционных изменений мы получили постоянный самоконтроль, который стал одним из гарантов устойчивых социальных отношений.
Этот почти постоянно работающий режим автоконтроля и внутреннего диалога является источником постоянных внутренних конфликтов. И обеспечивает то самое противоречие мотивов, которое в мире животных приводит к смещённой активности.
Вчера был казус: сам с собою я как обычно говорил.
Но вдруг с собой не согласился, вспылил и даже накричал
Интернет-мем
Например, уволили человека с работы – внезапно, несправедливо. Лишили доступа к ресурсу и статуса. Естественная потребность: вступить в конкуренцию, отстоять свою «кормушку», вернуть статус. Наказать обидчика, обругать, вступить в бой или сдаться и впредь избегать таких вот неблагонадежных «работ» и «начальников».
Однако это не поможет решить проблему, а нападение на начальника и вовсе уголовно наказуемо. «Будет только хуже!» - нашептывает внутренний контролер. Что делать? Сесть на пол и поплакать, навсегда прекратить поиски новой работы, или начать шутить над этим, обсмеять своего шефа, на худой конец - представить его с ослиными ушами или яблоком в каком-нибудь неподходящем месте, вспомнить самые неприличные и нелепые истории про него. В игровом состоянии можно все – это ведь игра, «понарошку».
Все-таки, не зря природа позаботилась о том, чтобы в моменты игрового «отключения контроля» и «отмены табу» заодно нарушалась и направленная двигательная активность. А то знаете ли!
” Самое важное: смех позволяет нарушать общественные табу, на время убирая контроль над сознанием. В итоге человек «отыгрывает» болезненную ситуацию, «в шутку» выпускает негативные эмоции и разрешает блокирующий конфликт.
Смех как двигатель прогресса
Есть и другая любопытная точка зрения на смех. Некоторые нейрофизиологи сравнивают процессы, которые происходят в теле во время приступа смеха с процессом подготовки к умиранию. Мышцы спазмируются, логическое мышление отключается, запускается усиленная выработка эндорфинов и болеутоляющих веществ.
У такой «подготовки» может быть вполне логичное объяснение: ведь смех создает субъекивное ощущение безопасности при полной физической беспомощности. Отчего бы «на всякий случай» не подготовиться?
Кроме того смех связан с «игровым» сломом запретов. Нарушение табу чревато общественным отвержением, «социальной смертью», поэтому смех всегда возникает на субъективной границе между опасным и безопасным. А именно на этой границе и расположены возможности для дальнейшего развития.
- Давай посмотрим что-нибудь смешное?
- На жизнь свою посмотри!
Интернет-мем
В чем же эволюционный смысл «высмеивания» проблем?
Бывают ситуации, когда жизнь поворачивается неприятной стороной и все прогнозы и предположения человека о результатах его поведения оказываются неверными. Это очень неприятно.
Какой наиболее просто вывод нам подсказывает биологическая логика? Больше никогда так не делать, чтобы не было так же неприятно. Но в социальном мире такие приёмчики работают, только если есть непосредственная угроза выживанию. В остальных случаях это нецелесообразно. Ну, поссорился ты с другом, что – больше никогда ни с кем не дружить? Уволили с работы – никогда не работать? Обжегся, когда жарил яичницу – всё, больше никакой яичницы в этом доме!
Подобная блокировка перекрывает возможность к дальнейшему экспериментированию и поиску других, более подходящих вариантов поведения.
Юмор же, переводя ситуацию в игровое поле и временно «отключая» сурового «внутреннего критика», дает возможность не только «разрядить» обстановку, но и посмотреть на проблему со стороны, увидеть новые варианты реагирования, а, значит, найти решение проблемы!
” Самое важное: высмеивание проблемы – эволюционный ключ к поиску новых вариантов реагирования!
Словом, шутите на здоровье, это весело и на пользу!
21.10.2017
Автор: Евгения Пельтек, психолог
