/О детях/Школа/Другая школа

Без бомб и крыс-мутантов

В рамках празднования Дня российской науки научно-исследовательские институты Академгородка провели экскурсии и лекции для школьников и студентов.   Институт ядерной физики свой День открытых дверей начал с познавательной лекции, которую прочитал научный сотрудник Илья Орлов. Вместе со школьниками ее прослушала и наш корреспондент Татьяна Яковлева.

 – Основные направления работы нашего института – физика элементарных частиц, физика ускорителей и физика плазмы. Все это направления фундаментальной науки. Конечно, возникает вопрос: чем такие исследования могут помочь человечеству? В 1893 году Александр Попов представил на суд Петербургской императорской академии наук свое изобретение, при помощи которого можно было обнаружить грозу на расстоянии до пятидесяти километров. На первый взгляд вещь бесполезная, но буквально через несколько лет это устройство превратилось в беспроволочный телеграф, а потом и в телефон. Мы не знаем, как и где будут применяться результаты наших фундаментальных исследований, но без этих достижений невозможны технологические новшества.

 Впрочем, многие изобретения Института ядерной физики с успехом применяются на практике уже сегодня. Например, ускоритель элементарных частиц помогает досматривать транспорт на таможне, с помощью цифровой малодозной рентгеновской установки «Сибирь» можно получить снимки высокого качества, а система рентгеновского контроля «Сибскан» используется для прохождения пассажирами личного досмотра в аэропортах.

 Как рассказал Илья Орлов, все эти разработки – результат совместного труда большого коллектива, поскольку «в 21 веке науку делают не гении-одиночки, а команды». Залог успеха – индивидуальные качества каждого сотрудника плюс слаженная работа всего института.

 – Один из наиболее популярных мифов – настоящий ученый физически слаб и умеет работать только головой. Но если нагружать только мозг и не развивать мышцы, мы получим не хороший научный результат, а клинические заболевания. Поэтому большинство ученых нашего института очень активно проводят свое свободное время. А работа в научном институте к тому же ничуть не опаснее работы на заводе. За пятьдесят лет существования Института ядерной физики ни один человек не погиб от радиации. Ни крыс-мутантов, ни бомб в подвалах у нас нет.

Крыс-мутантов в ИЯФе нет. А жаль..

Опроверг лектор миф и о бесперспективности российской науки.

 – Действительно, в 90-е годы наука почти не финансировалась, а ценные кадры уезжали за рубеж. Некоторая часть научных направлений, которыми гордился Советский Союз, погибла. Но по тем направлениям, над которыми работаем мы, Россия все еще находится в числе мировых лидеров. К тому же ситуация в науке меняется. Приведу простой пример: магниты для Большого адронного коллайдера были сделаны именно в Институте ядерной физики. То есть швейцарцы не нашли более качественного производителя этого оборудования. Мы умеем делать очень качественные установки и детали по приемлемым ценам. Наших ученых активно приглашают на международные конференции в Европе, Азии, США и Японии.

 Готовя для школьников презентацию об институте, молодые научные сотрудники составили список аргументов в пользу научной карьеры.

– Сложно представить себе занятие более захватывающее, чем научная работа. Приятно сознавать, что ты работаешь не только на собственный карман, но и на все человечество. Возможности профессионального роста у нас не ограничены: даже академик все время учится. Наука – это и интересный круг общения, и поездки по всему миру, и свободный график работы. А попасть к нам в институт можно двумя путями: через НГУ и НГТУ.

 На экскурсии по лабораториям института школьникам показали установку, с помощью которой можно лечить раковые заболевания.

 – Есть такой способ лечения, который называется нейтрон-захватная терапия, - рассказал научный сотрудник Института ядерной физики Александр Кузнецов. – Его придумали давно, и идея проста. Существуют вещества, содержащие в своем составе бор. Человеку делают инъекции, и вещества постепенно накапливаются в опухоли. Если потом облучить пациента нейтронами, бор поглотит нейтроны и взорвется, причем энергия будет выделяться локально. Раковые клетки погибнут, а здоровые останутся жить. Такой способ позволит уничтожить радиорезистентные опухоли и их метастазы, причем такую терапию организм перенесет легче, чем традиционную радио- или химиотерапию. Чтобы реализовать эту идею, необходимы яркие источники нейтронов. Добыть такое количество нейтронов можно только на ядерных реакторах, поэтому данный метод лечения долгое время оставался экспериментальным. Физики предложили сделать источник нейтронов для медицины на основе ускорителя. Это проще и дешевле, чем реактор. Так и появилась эта установка.

По словам сотрудников, самой опасной с точки зрения защиты о радиации является профессия не физика-ядерщика, как можно было подумать, а обычной стюардессы.

 – Человеческий организм обладает интересной способностью к самовосстановлению, и если его облучать небольшими дозами и редко, он практически не заметит этого. В то же время человек – существо прочное. За год он способен «отремонтироваться» от определенной дозы радиации без вреда для здоровья и генов. От одной разовой дозы он вылечится так же хорошо, как от совсем маленьких, но получаемых регулярно. Такая доза – это тридцать природных фонов в течение жизни. Есть в природе места, в которых уровень радиации повышен: радоновые пески, высокогорье. Там тоже живут люди, и вполне благополучно. Нам разрешается работать с большими дозами, но за нашим здоровьем регулярно наблюдают врачи. А вот во время полета на самолете на человека воздействует излучение. Один рейс можно приравнять к прохождению флюорографии. Думаю, что десять полетов в год будут близки к пределу, рекомендуемому для тех, кто работает с радиацией, хотя есть люди, которые летают гораздо больше. Но это процесс вероятностный, как с курением: кто-то сразу получает рак легких, а кто-то без последствий дымит всю жизнь. С этой точки зрения профессия стюардессы может считаться небезопасной.     

18.02.2013

  

  о подростках