/О беременности/Роды/Рассказы о родах и истории родов/Роддом при ЦКБ СО РАН г. Новосибирска

Не дотерпела… или, что не делается – всё к лучшему. Июнь 2011

Нельзя сказать, что моя беременность была беззаботной и счастливой, уже с шестой недели начался страшный токсикоз, такой, что я даже успела полежать в больнице. Однако это помогло ненадолго, выворачивало меня аж до 23 недель. Шуршащие пакеты были рассованы во все карманы, сумки, ну и конечно с запасом в бардачок машины, а по утрам на работе меня с распростертыми объятиями встречала «любимая раковина». Сей час вообще удивляюсь, как могла водить в таком состоянии, от светофора к светофору – спасибо пробкам. При этом проблемы на работе, не понимание со стороны руководства и ремонт в новостройке с отключенными лифтами в квартире на 14 этаже, холодная весна, слякоть, сырость, серость, но я держалась, как могла, чтобы не впасть в депрессию. Потом на УЗИ на 33 неделе, мне сказали, что моя плацента постарела до третьей степени, и тут началось мотание по доплерам, КТГ, закололи уколами и мучили физиопроцедурами. А мой малыш всем врачам назло чувствовал себя удобно и комфортно у мамы в животике до полных 40 недель. Сидел так тихонько и даже не стучался.

Поскольку я живу на Первомайке, то сомнений по поводу роддома не было. В семерку рвутся со всех районов, а тут по прописке, короче редкая удача, думала я и ждала наступления дня икс.

Предполагаемая дата родов была назначена на 15 июня. Как назло роддом закрыли на помывку до 14 июня, но я твердо решила – дождусь, ДОТЕРПЛЮ. Последние две недели перед родами провела на даче под чутким Маминым присмотром на свежем воздухе. Все время прислушивалась к себе, перечитывала журналы с информацией про роды и их предвестники. Но ничего из прочитанного за собой не замечала. 12 июня муж уговорил меня поехать на дачу к его родителям с ночевкой. Вечером все было хорошо, я наелась шашлыков до отвала, сходила в баню и легла спать. 13.06 в 05.30 даже сквозь сон я вдруг почувствовала, что из меня что-то ТАМ плюхнуло, прокладка мгновенно пропиталась розовой жидкостью. Признаюсь честно, испугалась, читала много, но ведь лучше один раз увидеть, а я-то не видела, роды-то первые. Что это? Наверное, воды – подумала я, значит у нас 12 часов максимум, чтобы родиться и с этими мыслями стала будить мужа. Он подскочил, засуетился, проснулись его родители, что-то мне говорили, спрашивали о состоянии, а я думала только о том, как бы пробраться во второй роддом вот так, потому что приспичило, без договоренности. То, что наш район в период помывки 7го роддома принимает ЦКБ СО РАН я, конечно, знала, но почему-то на последнем приеме в ЖК мой врач и акушерка в голос твердили – если приспичит - только в двойку – отказать не имеют права.

И вот в 8.00 13.06.2011 с двумя огромными пакетами я зашла в приемный покой второго роддома с фразой: « У меня отошли воды». Сначала медсестра засуетилась, предложила лечь на кушетку, позвала врачей и попросила мою обменку, заполучив которую быстро сменила тон на менее дружелюбный. В итоге я сказала ей, что с ней обсуждать ничего не буду. Врач пришел и не один, завели в смотровую, посмотрели и озвучили, что это всего лишь отходит пробка, раскрытие =1. Мест у них нет никаких ни платных, ни бесплатных, короче идите будущая мамочка куда хотите. Ругаться я была не в настроении, но о том, что меня осмотрели и не приняли, я заставала их написать. И вот с этой писулькой поехали мы в ЦКБ СО РАН. Там всё заново: приемный покой с анемичной теткой за столом, осмотр и все тот же вердикт отходит пробка, раскрытие =1.

Смотрела меня Сыроваткина Е.Н., она же предложила мне заночевать в ЦКБ в патологии, т.к. в дородовом отд. у них уже мест не было, а утром пиши отказ и езжай в свою семерку. Я согласилась и уже в 10. 00 застилала «удобненькую» кровать в трехместной палате. Девчонки в палате лежали на сохранении, у одной вообще маленький срок, другая готовилась к операции кесарева сечения. День пролетел незаметно, я поболтала с соседками, наелась больничной «вкусняшки», почитала, выспалась. Часов в 19.00 меня позвали на КТГ, видимо с этого всё и началось. Наверное, лежание на твердой, холодной кушетке в неудобно-причудливой позе запустило механизм моих родов. Последние два месяца я не могла лежать на спине, живот был огромный, вот поэтому на КТГ всегда принимала какое-то вынужденное положение. Еще когда писалось КТГ живот начало тянуть, а после я не могла найти места на кровати, внизу живота стало часто и больно прихватывать, живот при этом каменел. Я встала, побродила по коридору, попросила М/С поставить В/М но-шпу, посмотрела шоу экстрасенсов – вертясь как уж на сковородке. В 21.00 был обход, и я решила тоже подкатить со своим окаменевшим животом к доктору. Екатерина Николаевна после осмотра так тихонько и спокойненько сказала: «сумочки собирай и через приемник в родовую». Я в шоке, зачем? Я ведь только поночевать.

И вот я уже вся в слезах звоню мужу, сообщаю, что началось, прошу никому не говорит. Захожу в палату, пытаюсь собрать сумки, живот постоянно прихватывает, терпимо, но при этом безумно хочется писать (ложные позывы). Девочки в палате успокаивают, М/С говорит, что мне вообще очень повезло попасть в дежурство Сыроваткиной Е.Н. и Ждановой Т.М. , что к Ждановой Т.М. очередь из платников стоит, а мне раз, и за просто так, в дежурство. Я все равно плачу, обидно, НЕ ДОТЕРПЕЛА…

Ведут коридорами, живот болит, терплю. Оказываюсь снова в приемном покое, где утрешняя анемичная тетка, задавая какие-то вопросы, выдает мне рубашку, халат, простыни для душа и практически в прыжке ловким движением руки угощает меня клизмой в 2 литра, после данной процедуры схватки стали чаще и сильнее. Под теплым душем было хорошо, но тетка меня выгнала из-под душа, конечно, ей ведь меня еще в родовую сопроводить надо. И снова ведут коридорами, она бежит, я семеню, останавливаюсь, попытку с её стороны нагрубить резко обрубаю.

На пороге родильного отделения М/С приемного покоя передает меня акушерке, которая бегом отводит меня в отдельный бокс, практически речитативом рассказывает, что здесь к чему, кидает на кровать комплект белья и убегает, а я остаюсь стоять ошарашенная, толи скоростью, толи грубостью, посреди большой комнаты с кафельными стенами одна одинешенька. И только потом я узнаю, что за смену с 13.06.11 на 14.06.11 на свет появилось 19 малышей, а мой сынок был 18м. Какая уж тут приветливая акушерка? Спасибо, что она вообще на ногах смогла держаться при таком бебибуме. Но это я всё узнаю потом, а пока живот больно прихватывает, начинаю двигаться - так легче, застилаю многофункциональную кровать, пишу мужу смски. Приходит Сыроваткина Е.Н. , осматривает, сообщает, что раскрытие =4, записывает КТГ, спрашивает, как я отношусь к обезболиванию. Я сообщаю, что у меня пока всё терпимо. Она отвечает, что пока и рано обезболиваться, потом посмотрим, разрешает ходить, показывает как правильно повиснуть на спинке кровати, чтобы перетерпеть схватку, показывает как правильно дышать во время схватки и уходит в другой бокс. Снова одна, хожу, мычу, дышу, больно, накатывают слезы, смски писать уже не могу, пытаюсь разговаривать с пузожителем и периодически смотрю через окно на огромные шапки Пионов на клумбе. Заходит анестезистка, пытается поговорить, я мычу, ставит но-щпу и уходит. Я пытаюсь себя отвлечь, поскольку образ пионов уже не успокаивает, решаюсь заглянуть в соседний бокс, в котором уже давно стонет женщина, иногда переходя на крик. Из бокса был слышен только голос роженицы, поэтому я решила, что там нет никого из персонала, и посеменила туда. Но только я сунула свой нос в соседний бокс, меня прогнала акушерка. Тут же пришла врач, поинтересовалась, что случилось. Я сейчас даже не помню, что ответила в своё оправдание.

Снова осмотр. Раскрытие=6. Прокол пузыря. Сообщение о том, что эпидуралку ставить поздно, и что мой малыш лежит не правильно (не затылком, а личиком). Запрет вставать, лежать только на том боку, где у ребенка спинка, чтобы малыш развернулся. Время 00:00. Подключают КТГ, меня накрывает одна непрекращающаяся схватка-цунами, слезы катятся сами собой, в голове гул, ни с чем несравнимая боль во всем теле, грызу домашнее полотенце.

В 00:20 подходит Сыроваткина Е.Н., спрашивает, зачем я грызу полотенце, еле выдавливаю из себя: « БОЛЬНО!!!» и снова впиваюсь в полотенце. Предлагает подышать кислородом, я удивляюсь, чем же мне кислород может облегчить страдания. Подкатывают старенький Полинаркон, подключают, разматывают шланги, как в пелене вижу знакомую формулу N2О на колбочках, понимаю - закись азота (веселящий газ). Ощущаю приятный сладковатый запах идущий, через маску, слышу шум наркозного аппарата и начинаю проваливать в бездонную яму. Вот так под маской я пролежала до двух часов ночи. Поскольку держала её сама, то видимо когда глубоко «проваливалась» выпускала маску из рук и уже тогда в полусознании звала на помощь, кричала: «ПОМОГИТЕ!!!», хватала за руки анестезистку и начинала рассказывать ей, что понимаю, что тут происходит. Потом снова падала в яму. Наконец-то соседка разрешилась и даже под наркозом я услышала крик ребенка, но решила, что родила сама. Обрадовалась, успокоилась и совсем пропала.

Пришла в себя сразу, как только забрали маску, и снова меня накрыла непрекращающаяся схватка-цунами и плюс к этому ощущение того, что все внутренности из моего тела стремятся наружу. Е.Н. поинтересовалась, не хочу ли я покакать? Я ответила, что ничего уже не хочу, верните маску. После этого недолгого диалога меня повели на кресло, помогли вскарабкаться, подключили КТГ, уложили мои ноги, а сами расположились между них. Помню, как спросила, что у меня уже полное раскрытие, Е.Н. сказала, что она шейки вообще не видит всё сгладилось, видит головку малыша с черными волосиками.

Часы на стене родзала показывали 02:00. Мне объяснили, как тужиться, и под подбадривающее: «Давай! Давай!» я тужилась. Надо сказать, что натуживание во время сватки+потуги мне приносило облегчение, ну, т.е. было менее болезненно тужиться, когда тужит, а не терпеть все это. Но меня просили терпеть, сказали, что ребенок сам толкается лучше, чем я его вытуживаю. Вот так я пролежала на кресле до 03:00, где терпела и стонала, где обезумев от боли, подтягивала ноги к животу и тужилась, несмотря на все запреты.

В 03:00 пришла Жданова Т.М. принимать меня, а я, уже не сдерживая эмоций, орала на каждой схватке. Казенная ночнушка вся промокла от пота, губы от крика покрылись коркой. Татьяна Михайловна периодически смачивала мне губы водой. Надежда Егоровна давила на ноги и на схватке кричала: «Ныряй, ну соберись, разозлись, ты же медик!». Я послушно ныряла и удивлялась, когда же я успела рассказать про восемь лет операционного стажа в «анамнезе». Сынок тоже рвался наружу, но у нас с ним ничего не получалось. Ноги и руки мои страшно отекли, как будто их накачали водой. Так я промучилась до 04:30. Казалось, это никогда не кончится. Не смотря на безумие и бессилие от боли, я успела уловить момент, когда вдруг акушерка и врач, запретив мне тужиться, поглядывая на меня, стали перешептываться, потом из родзала вышла санитарка и вернулась уже с анестезисткой, которая быстро подошла к своему столику и начала деловито доставать какие-то ампулы. Ну, уж нет, подумалось мне, что я зря столько мучилась, просто так я вам не отдамся. И стала жалобным хриплым голосом звать анестезистку, она подошла. Я вцепилась ей в руку мертвой хваткой и начала тужиться, Т.М. И Н.Е. создали своими руками упор для моих ног, сестра-анестезистка на сватке поднимала меня, сгибая пополам. И снова подбадривающее: «Давай! Давай!», хруст (эпизотомия) и ТАКОЕ ОБЛЕГЧЕНИЕ. Это родилась голова, тельце выпало безболезненно само собой.

04:50 Сынок закричал, когда его обрабатывали. Показали мне его уже завернутым. Глазки закрыты, личико синенькое, сморщенное. Чуть-чуть подержали у груди и унесли. А меня еще ждал болезненный осмотр печеночными зеркалами и ушивание. Потом еще два часа я лежала на столе со льдом на животе. Около семи утра меня увезли в отделение, положили на кровать в проходном коридоре, рядом поставили мои пакеты. Я позвонила маме и поздравила её с рождением внука, написала смс мужу, отключила телефон и отключилась сама.

Не буду описывать в подробностях, как лежала в коридоре до вечера на кровати с панцирной сеткой растянутой до пола и что даже мысли о шевелении приносили боль. Как меня забыли покормить и выдать чистое нательное бельё, как не было горячей воды все пять дней, которые пришлось провести после родов в ЦКБ и какие выстраивались очереди к единственному чайнику в холе. Про невнимательное отношение педиатров и детских М/С, которые только после скандалов показывали, как правильно пеленать малыша, приложить к груди и т.д.

Лучше я еще раз скажу СПАСИБО тем людям, которые были со мной этой самой ответственной ночью в моей жизни

Врачам - Ждановой Т.М., Сыроваткиной Е.Н. и акушерке - Надежде Егоровне.

16.04.2012
Boney-80

Другие статьи автора