/Архив новостей

Детский час: откровенно о ювенальной юстиции

Вопрос о введении в России ювенальной юстиции был и остается одним из самых дискуссионных и при этом болезненных: само понятие ЮЮ обросло множеством трактовок, догадок и предположений. Добраться до истины попробовали эксперты и участники общественной дискуссии, состоявшейся 4 июня в арт-клубе «НИИ КуДА». Встреча была организована общественным фондом «Академгородок» и Новосибирским областным отделением Российского детского фонда при содействии Министерства соцразвития НСО.

Председатель общественного фонда «Академгородок» Наталья ПИНУС для начала предложила собравшимся определиться с терминологией: что же такое ювенальная юстиция?

– Медийное пространство заполнено разнообразной информацией. Готовясь к мероприятию, мы изучили множество источников, однако так и не смогли найти однозначного ответа на этот вопрос, – призналась она.

Однозначные ответы нашлись у аудитории. «Разделение прав ребенка и прав семьи», «механизм сокращения народонаселения», «геноцид» – стало ясно, что собравшиеся настроены критически.

– Это явление в обществе, которое имеет много уровней, – считает Елена Васильева, член центрального и регионального совета Общероссийского общественного объединения «Родительское всероссийское сопротивление».

” Ювенальные технологии – это и идеология, и информационная политика, и правоприменительная практика, и стратегические программные документы.

«Подмена понятий» или «преступление»?

После попытки определиться с терминами собравшиеся заслушали выступления экспертов. Надежда АНИКЕЕВА, уполномоченный по правам ребёнка при губернаторе Новосибирской области, рассказала об истории появления термина в России.

– Термин «ювенальные суды» впервые возникает в постановлении Верховного совета РСФСР в 1991 году, – сказала она. - В президентском указе 1994 года ювенальная юстиция упоминается в контексте борьбы с организованной преступностью. Как мы видим, речь не идет о тех технологиях, которые сегодня связывают с понятием ЮЮ. В докладах уполномоченного по правам человека в 2000, 2006 годах видим то же самое, то есть в основном в документах говорится о ювенальных судах как особой ветви правосудия.

” Происходит подмена понятий. Сегодня под ювенальной юстицией часто понимают механизмы изъятия детей из родной семьи, однако в нашем законодательстве четко прописано, что ребенок имеет право воспитываться в семье, право на защиту, на общение с родителями и другими родственниками. В сфере защиты прав детей действует множество институтов, начиная от судов и заканчивая педагогами образовательных учреждений.

По словам Надежды Аникеевой, с октября 2010 года, когда появилась должность уполномоченного по правам ребенка в НСО, был организован прием граждан.

– Опасения, что дети тут же придут жаловаться на родителей, были совершенно не оправданы! Детям в голову не приходит это делать. Обращаются люди с жилищными проблемами, вопросами здравоохранения, с проблемами в семье, если, к примеру, родители развелись и один из них препятствует общению другого с ребенком.

Протоиерей Новосибирской епархии Александр ГРИШИН рассказал, что вопрос о ЮЮ поднимался на архиерейском соборе в 2013 году.

– Церковь заботится о сохранении семьи и поддерживает усилия государства, направленные на защиту детей от преступных посягательств. Лишение родительских прав – это самая крайняя мера.

” Мы работаем с детскими домами, и нельзя без слез смотреть на детей, над которыми издеваются родители. Такие поступки должны быть наказаны. Вместе с тем церковь считает, что государство не имеет права на вмешательство в семейную жизнь, если речь не идет об угрозе здоровью, жизни и нравственному состоянию ребенка.

- Церковь не видит причин для внедрения ЮЮ в том виде, в котором она существует во многих зарубежных странах. Над системой нужно работать. Практика изъятия ребенка из семьи под предлогом недостаточного благосостояния неприемлема.

От себя Александр Гришин добавил, что система в том виде, в котором существует сейчас, приближена к преступлению, что вызвало бурные аплодисменты в зале.

Новая система

Ольга ДРУЖИНИНА, руководитель Новосибирского регионального общественного объединения «Защита и соблюдение конституционных прав граждан», рассказала о том, что в декабре 2012 года правительством Новосибирской области была утверждена региональная стратегия действий в интересах детей.

– Главными факторами, нарушающими права ребенка в семье, в данном документе называются бедность, социальная исключенность и социальное неравенство. Выискивать социально неблагополучные семьи должны различные ведомства, в том числе органы соцзащиты, опеки и попечительства, здравоохранение, образование, служба занятости и так далее. Для профилактической помощи были созданы 31 мобильная выездная бригада, 30 социальных участковых служб, 20 служб психолого-педагогического, социального и юридического сопровождения замещающих семей. Вкладываются средства в социальную рекламу. Такая мобильная бригада может приехать просто по звонку соседей.

” Как пояснила Ольга Дружинина, по закону 300 рублей в месяц выделяются детям, которые проживают в семье, имеющей подушевой доход ниже величины прожиточного минимума. Если доход хотя бы на рубль больше, ребенку эти дотации уже не положены.

– Если родители своими действиями или бездействиями препятствуют нормальному воспитанию ребенка, им назначается социальный патронат. Скажем, причина этого – бедность. Семье вроде бы помогают, но богаче они от этого не становятся: мы знаем, сколько специалистов с высшим образованием получают заработную плату ниже прожиточного минимума.

” А ведь следующий шаг – это устройство ребенка в приемную семью, которая имеет льготы, получает на каждого ребенка пособие, и не 300 рублей в месяцы, а тысячи.

Кроме того, с апреля этого года, согласно поправке к закону о СМИ, информацию о случаях изъятия ребенка из родной семьи запрещено освещать в прессе. То есть, по словам Ольги Дружининой, у родителей просто не остается шанса привлечь внимание общественности. Кроме того, внесены изменения в отдельные законодательные акты, согласно которым в правовом поле появляется новое понятие – «эксплуатация детей». Под это определение подпадают любые услуги, оказанные ребенком, вплоть до мытья посуды.

– Также Россия ратифицировала Конвенцию Совета Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия. Мы теперь обязаны в школах вносить в программу информацию, связанную с насилием и эксплуатацией, привлекать к разработке таких программ детей, общественность и СМИ.

” Россия приняла эту конвенцию с небольшими поправками, которые во многих случаях позволят не привлекать к уголовной ответственности педофилов и любителей детской порнографии.

Выступление Ольги Дружининой вызвало у шокированной публики ряд вопросов, главный из которых – что же теперь делать родителям?

– Об этой проблеме нужно кричать на всех перекрестках и звонить во все колокола, – считает Ольга Дружинина.

«Мама – кака»?

Много шума вызвало выступление Ярослава ФЕЛЛЕРА, председателя правления межрегиональной общественной организации «Социальное партнерство», работающего в том числе с трудными подростками.

” По словам Ярослава, «возникло некоторое недопонимание с терминологией», а ювенальные суды стране необходимы. Однако возмущенная публика посчитала, что ЮЮ представляет угрозу для детей из обычных семей, а малолетние преступники имеют к проблеме лишь косвенное отношение.

Елена ВАСИЛЬЕВА, член центрального и регионального совета Общероссийского общественного объединения «Родительское всероссийское сопротивление», по собственным словам, пришла на дискуссию не только высказать свое мнение, но и задать ряд вопросов.

– Откуда взялся миф о чрезвычайной угрозе семейного насилия над детьми?

” Статистика МВД показывает, что таких семей не более 7 %. Зачем проводится антисемейная информационная политика? Откуда берутся социальные плакаты, на которых написано «Мама – кака» и «Осторожно, злые родители»? Проводятся целые конкурсы социальной рекламы. Мы анализировали, как новосибирские СМИ подают тему насилия над детьми: в 2011 году сообщений о насилии в семье было в три раза больше, чем в 2010. Что это, как не антисемейная политика? Какова адекватная ответственность чиновников за незаконное вторжение в семью? Ребенок, который всего месяц провел в приюте, получает тяжелую психологическую травму.

Как считает Елена Васильева, «социально и культурно чуждое меньшинство» в стране навязывает большинству систему мер, которая провоцирует обрушение института семьи.

– Необходимо сотрудничать с экспертами, говорить власти, что нужно обществу, и ввести ответственность за незаконное изъятие ребенка из семьи.

Это предложение Елены Васильевой было горячо поддержано собравшимися. К сожалению, двух часов, отведенных на дискуссию, катастрофически не хватало, тем более что поделиться мнением или задать вопрос хотелось очень многим. Несмотря на многочисленные споры и накал страстей, отношение к ювенальной юстиции у большинства собравшихся родителей уже сложилось и позитивным или хотя бы нейтральным его не назовешь.

12.06.2013

Автор: Татьяна Яковлева

ребенок и родители